Ленинградские немцы в годы блокады
Участники программы для волонтеров-журналистов подробно изучают блокаду Ленинграда. Они посещают тематические мероприятия, организуемые в рамках проекта “Гуманитарный жест” и вносят большой вклад в медиальное освещение программ.
Подготовкой данной статьи занимался в рамках волонтерской деятельности Роберт Путцбах.
“16 ноября 2019 года в актовом зале 636 школы состоялось мероприятие под названием “Ленинградские немцы: судьбы военных поколений”. По приглашению Русско-немецкого Центра встреч drb доктор исторических наук Ирина Васильевна Черказьянова прочитала доклад о судьбах многочисленных немцев, живших в Ленинграде и Ленинградской области во время блокады. Это мероприятие было организовано для групп волонтеров, которые в рамках проекта “Гуманитарный жест” занимаются историей блокады Ленинграда.
Доклад начался с отсылке к Ленинграду, Хиросиме и Дрездену, которые по сей день являются напоминанием об ужасах войны.
История немецкого населения играет важную роль в истории города Ленинграда. С самого основания города в XVIII веке здесь жило большое количество немцев, которые оказывали заметное влияние на научную и культурную жизнь столицы. В середине XVIII века по указу Екатерины Великой в окрестностях города появилось множество немецких колоний. К началу войны в городе и области проживало около 30 тысяч человек немецкого происхождения. Самыми крупными колониями того времени являются Новосаратовка и Колпинская колония неподалеку от одноименного города.
В начале 30-х годов XX века жизнь колонистов изменилась, сельское хозяйство стало организовываться в форме колхозов. Так называемые “национальные школы”, обучение в которых проводилось на немецком языке, закрывались, а дети вместо этого учились по-русски. Власти закрывали церкви и подвергали аресту священнослужителей.Начало Второй мировой войны в 1939 году тоже повлияло на ситуацию с немецким населением. В 1940 году начались превентивные “зачистки” определенных национальных групп, преимущественно на границах страны.
После нападения войск Вермахта на Советский Союз 22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война, как ее называют в российских учебниках по истории. Ленинградская область быстро стала ареной военных действий, которые разворачивались вплотную к окраинам города. Гражданское население, в том числе, немецкие колонисты, активно привлекалось к строительству укреплений.
В августе 1941 года Сталинское правительство выпустило указ, который должен был решить судьбу немцев Поволжья. Их высылали в Сибирь и в Казахстан по подозрению в шпионаже. Позже действие указа распространилось на всех этнических немцев на территории бывшего Советского Союза. Это привело к тому, что за 1941-42 годы в ссылку отправились 1,2 миллиона человек.
В Ленинградской области планировалась массовая высылка немцев и финнов по тайному распоряжению правительства. Многие бежали на восток от надвигающейся линии фронта, но были перехвачены и отправлены в Архангельскую область.
После взятия войсками Вермахта стратегически важного города Шлиссельбург 8 сентября 1941 года Ленинград оказался в кольце блокады. В осажденном городе на тот момент жило еще большое количество немцев, воспоминания которых можно реконструировать по сохранившимся дневникам. Их судьбы и страдания мало отличаются от того, что испытывали другие жители блокадного Ленинграда.После этого ученики 636 школы зачитали отрывки из дневников их ровесников — детей, живших в немецких семьях в Ленинграде.
В дневниках детей блокады речь идет об обстрелах, голоде и ужасном холоде первой блокадной зимы. Но воспоминания помогают понять и то, как дети воспринимали свою идентичность и как относились к гитлеровской Германии.“Дела снова идут в гору! Каждый день наши войска продвигаются вперед на западном и юго-западном фронтах. Наша армия уже вернула Тихвин и Елец, фашисты больше не смогут отобрать у нас что-то еще! Скоро они побегут из Ленинграда! Проклятый враг не будет нас больше истязать!”
(Из дневника Виктора Шефера)В дневниках много говорится об актуальных событиях на фронте, известных ленинградцам. На фронте против войск Вермахта сражались немцы, которых в начале войны призвали в Красную Армию или те, кто пришел добровольцем. Одновременно с началом депортации гражданского населения их начали отзывать и из войск — даже несмотря на опасность поражения. К “подозрительным лицам” кроме немцев относились финны, литовцы и латвийцы.
После исключения из рядов регулярной армии они становились членами Трудармии. Там им приходилось тяжело работать и находиться под постоянным надзором. После первой блокадной зимы депортация “подозрительных, неблагонадежных лиц” из кольца блокады продолжилась.
По решению военного суда Ленинградского фронта немецких колонистов эвакуировали из города по Дороге жизни в марте 1942 года. Но на спасительном берегу в деревне Кобона их ожидала другая судьба, нежели у прочих эвакуированных. Их уже ждали грузовые поезда, готовые к отправке в Сибирь. Они сопровождались военными конвоями.
24 марта 1941 года началась массовая депортация немцев и финнов. По оценкам историков, до октября 1942 года из Ленинграда было выслано около 60 тысяч человек.
Ирина Васильевна Черказьянова на примере из жизни показала, что вплоть до сегодняшнего дня депортация немцев из Петербурга многими ошибочно воспринимается как спасение. Пусть даже людям удавалось уехать из осажденного города, после этого они не были свободны. Во время ссылки в Сибирь они не могли выбирать, где им жить, или даже свободно перемещаться.
В документах прослеживается равнодушие ленинградцев по отношению к судьбе немецкого населения. Во время депортации из Ораниенбаума русские чувствовали, что их обделяют и тоже хотели “спастись”. Этот случай указывает еще и на то, что часть населения не знала о депортации.
После этого этнических немцев стали массово угонять в Германию. Там они считались людьми второго сорта, а “немцы рейха” (рожденные в Германии) занимали главенствующее положение. На конференции в Ялте было принято решение вернуть угнанное гражданское население на родину. С мая 1945 года началась репатриация. Ленинградские немцы тоже могли вернуться на родину, в Советский Союз. Но прибыв туда, они подвергались аресту и направлялись на принудительные работы в спецпоселениях.
Только в 1972 они получили право вернуться в те места, где они проживали изначально. До сих пор бытует мнение, что председатели колхозов в Казахстане и в Сибири нарочно затягивали процесс, чтобы как можно дольше получать прибыль от трудолюбия и осознанности немецких работников.Ирина Васильевна закончила доклад, еще раз обратившись к воспоминаниям о немецкой истории Ленинграда. По ее словам, удивительно, что при такой тесной связи региона с немецкой культурой сегодня об этом напоминает так мало всего. На настоящий момент в городе проживает около трех тысяч немцев. Почти нет посвященных этому памятников и музеев, а еще сохранившиеся здания зачастую сносятся для постройки дач. Этим докладом она хотела не только напомнить слушателям о страшном времени блокады, но и внести свой вклад в сохранение положительной памяти о немецкой истории Санкт-Петербурга.
После этого у собравшихся была возможность задать доктору Черказьяновой личные вопросы.Жительница Стрельны по фамилии Архипченко задала вопрос о том, где кроме Русско-Немецкого центра встреч можно найти информацию о российских немцах и в особенности о судьбе ленинградских немцев. Ирина Васильевна указала на широкий спектр исследований и книг, появившихся за последнее десятилетие. По ее словам, на эту тему проводятся многочисленные конференции и выставки, однако насколько такая информация доходит до широкого круга людей, неясно.
После этого слово взяла Маргарита Шульмейстер, которая сама была свидетельницей многих описанных событий. Ей было 16, когда она попала в Трудармию и должны была валить лес. Она подчеркнула драматичность судьбы российских немцев и рассказала о членах своей семьи, которые стали жертвами большого террора. Она тоже обратилась к настоящему и к восприятию российских немцев в немецком обществе. Только из-за того, что они не владеют языком, им отказывают в возвращению на историческую родину и зачастую скептически настроены. По словам Маргариты Шульмейстер, скептики явно недостаточно знают о судьбах российских немцев, чтобы понять, что в тех условиях зачастую было невозможно сохранить язык. Те, кто говорил по-немецки, должен был быть готов к побоям или плевкам в лицо. Эта тема ей близка до сих пор.
В конце Арина Немкова поблагодарила Ирину Васильевну за доклад и тот вклад, который она внесла в деятельность Русско-Немецкого центра встреч. Всем выступавшим, организаторам и школьникам были вручены цветы. Арина Немкова подчеркнула, что с удовольствием продолжит сотрудничество со школой в подобном формате и благодарит участников за проявленный интерес.
На этом закончился доклад на тему, которая раньше была белым пятном в исследованиях истории Санкт-Петербурга.